«Не в силе Бог, а в правде»

День Победы. Этот Праздник касается каждого из нас, независимо от возраста, образования, интересов. Он связывает неразрывной невидимой нитью каждый дом, каждую семью. И все-таки в первую очередь это их Праздник, наших бабушек и дедушек, свидетелей того Великого дня... С каждым годом их становится все меньше; они уходят, оставляя место нам, не имеющим право забывать всех положивших за нас свои жизни, свои души.

Сегодня наш собеседник – инвалид Великой Отечественной, сталинградец, Николай Васильевич Кутепов, ныне Высокопреосвященнейший митрополит Нижегородский и Арзамасский.

– Ваше Высокопреосвященство, что значит для Вас этот день – День Победы?

– Это всенародный праздник, знаменательный день, который дался нам, дорогие мои, большими жертвами и большой кровью. Война – всегда беда для народа, для нации, так как она несет разрушение, и внешнее, и, что самое опасное, внутреннее. Наши с вами предки это хорошо понимали, и ежели мы оглянемся на русскую историю, то заметим одну особенность: Русь никогда не начинала войн – она лишь оборонялась, защищала себя и приходила на помощь братским славянским народам.

Само слово «брань», «браниться» в русском языке носило нелицеприятный оттенок, его старались избегать. Ведь для того, чтобы разрушить мир внутренний, необязательно брать в руки оружие – достаточно сказать грубое слово. На Руси не любили браниться. И всякая брань была лишь вынужденной исторической необходимостью…

– Владыка, но ведь служба в армии испокон века на Руси считалась достойнейшим из занятий...

– Совершенно верно. Служба в армии всегда считалась большой честью для мужчины. Мужчина защищал тот семейный очаг, который поддерживала женщина.

Армия, какой бы она ни была, во-первых, это оплот нашего спокойствия, оплот мирного развития государства, оплот нашей безопасности. Во-вторых, это большая жизненная школа, которая учит дисциплине, собранности, дает определенную выправку, навыки владения оружием, защиты. Я думаю, что даже сегодня все здравомыслящие люди понимают, что служба в армии – это не наказание, а благо...

– Владыка, а в Вашем роду были кадровые военные?

– В моем роду почти все мужчины, все мои дяди по линии отца были людьми могучими, здоровыми и еще до революции все служили в царской гвардии. Один из них, Семен Федорович Кутепов, остался служить в армии и после революции, воевал в Великую Отечественную и даже вошел в русскую литературу в образе Серпилина в романе К. Симонова «Живые и мертвые»...

– А как Вы воевали, Владыка?

– Так же, как и все. Воевал в 1-й гвардейской армии генерала Рокоссовского... В 1941 году после окончания средней школы нам, семнадцати-восемнадцатилетним, дали отдохнуть один месяц, а потом призвали. Сначала я был направлен в оружейно-пулеметное училище в Туле, а затем, через два месяца, на фронт, на пополнение частей, которые пришли из-под Сталинграда. Нас отправили в Ртищево, там сформировали полк, довезли на поезде до станции Филоново. А от Филонова под сталинградский Калач мы пешком топали.

Воевать мне пришлось недолго – около года. Но я успел вкусить все «прелести» войны: и артобстрел, и танковые атаки, и бомбежки, и, естественно, пулевые стрельбы. Но пули как-то обходили меня, вероятно – по молитвам матери. Я был дважды легко ранен, но вот пострадал от мороза – в одном из сражений обморозил ноги, попал в госпиталь, – ампутация трети ступней обеих ног, демобилизация. В 1943-м вернулся домой. Видимо, в этом был Промысел Божий – всю остальную жизнь после фронта я посвятил служению Церкви Христовой.

– Владыка, Вы ушли на фронт православным. Вас благословила мать. Но Вы воевали в Красной армии – армии первого безбожного государства...

– Когда случилась беда, беда всенародная, никто не обращал внимания – христианин ли ты, мусульманин ли, атеист или верующий, ты был солдат. Это все. Я, например, котелок с солдатской кашей делил с татарином, мусульманином. Не знаю, известно ли было комбату мое православное вероисповедание или нет, но только после одного боя он сказал: «Ребята, я вас всех представлю к медали «За боевые заслуги». Правда, я так и не видел этой медали, меня вскоре ранило, и я был демобилизован.

Единственное что – я никогда не был комсомольцем, поэтому ни о каких руководящих должностях на службе не могло быть и речи, а так – мы все были солдаты и выполняли свой долг – защищали Родину...

– Владыка, что такое солдатский долг теперь, в наши дни? Много ли изменилось? Сейчас матери не хотят пускать своих сыновей в армию, где «дедовщина», произвол и, как оказалось, безвластие.

– Долг всегда остается долгом, в военное ли время или в мирное. И долг солдата – это спокойствие его Отечества, в 1945 году или теперь... Потом, армия, как любая общественная единица, есть отражение духовного и нравственного здоровья общества, то есть нас с вами. Какими будем мы, такой будет и армия. Ежели не изменимся мы, никто нас не спасет ни от «дедовщины», ни от произвола, ни от безвластия.

И я обращаюсь к тем неразумным матерям, которые любыми способами отговаривают сынов от службы в армии: кого вы растите? Кисейных барышень, не способных защитить даже себя и свою будущую семью? Ведь получается так, что ежели раньше мать была воспитательницей своих детей и с колыбели прививала им любовь к Родине, гордость за свой народ, то теперь она является лишь роженицей оных. Воспитывают улица, детский сад, школа. Плоды такого «воспитания», к сожалению, мы пожинаем сегодня.

...Я был единственный сын в семье, но ведь моей матери не пришло в голову не пускать меня на фронт. А сколько матерей, проводив в 1941-м по пять-шесть сынов, не встретили ни одного. Они же не стали винить в этом Родину! Дав своим детям жизнь, они понимали, что те положили свою жизнь также ради жизни, только нашей с вами...

Мужчина должен служить в армии – это его священный долг, его честь.

– Владыка, а студенты духовных семинарий и училищ проходят службу в армии?

– Обязательно. Более того, в семинарию чаще всего принимаются уже отслужившие в армии молодые люди.

– Владыка, ведь считается, что христианин, взявший в руки оружие, совершает грех, который должен искупать всей последующей жизнью...

– Стрелять в человека – грех, безусловно. Еще больший грех – заставлять человека стрелять в себя, то есть провоцировать убийство. А война и есть подобного рода провокация. Теперь так: стрелять, преследуя личные цели, – одно, а стрелять во имя спасения своего Отечества, своего народа, спасения своих детей от неминуемой гибели – совсем другое, это не грех, а высший предел любви – положить душу свою за други своя.

– Ваше Высокопреосвященство, большое спасибо за беседу, и позвольте поздравить Вас с великим праздником Победы и пожелать Вам доброго здоровья и Божией помощи во всем.

«Сеятель», № 1–2, 1995 год

Принять участие в конкурсе

Загрузить файл творческих работ и аннотаций (презентационных материалов)

Допустимые форматы: pdf, jpeg, jpg, ppt, pptx, avi, mpeg4

Нажимая на кнопку «Отправить», Вы соглашаетесь с Политикой по защите персональных данных