Умар-хазрат Идрисов: «Служение Богу Единому...»
В мою жизнь Владыка Николай вошел просто и быстро.
Мы возрождали исламский храм Нижнего. Трудностей было достаточно. Митрополит, узнав о положении мусульманской общины, пожертвовал на мечеть значительную по тем временам сумму из личных средств. Иными словами, Господь свел нас в трудную для меня минуту.
Затем открылась прекрасная полоса встреч с митрополитом. Зрелый и мудрый человек, он олицетворял собой подлинный образ высокого Пастыря.
Не смею полагать, что он считал меня другом. Разница в возрасте и опыте, безусловно, давала себя знать. Но то, что он стал для меня наставником, – очевидно. Мне, настоятелю исламской мечети, было легко у него учиться. «Учись!» – требует Священный Коран. «Ищи знания везде, хоть в далеком Китае», – призывают хадисы.
И, конечно, сама личность духовника, богослова, священнослужителя Николая не могла не привлекать. В беседах с ним я постоянно убеждался в мудрости идей Корана: «Бог Един, а дороги к Его познанию разные. Любишь Бога, люби и детей Его, к каким бы краям общества они ни принадлежали». Иначе – грех гордыни и забвения предначертаний Священного Писания. Владыка знал, что он прав, когда мягко, но уверенно говорил о назначении пастыря. Умиротворять, просвещать, мирить людей. Веровать, что жизнь и душа их – дар Господа и беречь ее – богоугодное дело.
Среди прочего в нем восхищало одно прекрасное качество: умение уйти от греха без напряжения. Откуда это? Иначе как дар Бога Единого не воспринимаю.
Почти мальчиком он ушел на фронт. Тяжелое ранение сразу же. Ампутация части обеих ступней. Что это? Судьба? Нет, промысел Божий. Юноша не успел обагрить руки кровью. И тем не менее отдал Родине, своему народу все, кроме жизни. И здесь воля Всевышнего. А затем путь к служению Богу Единому.
Это и стало дорогой ухода от греха уныния и отчаяния. Пройдя торной стезей жизни, познав успехи и унижения, достигнув вершины пастырской деятельности, Владыка не сделал ни шагу к греху гордыни.
Лично я, признаюсь, по-доброму удивлялся жизнелюбию и дружелюбию митрополита. Он всегда был «в духе», постоянно настроен на людей и дела.
С годами пришло понимание: это от Боголюбия, от глубокого и осознанного понимания нетленных строк Священного Писания. «Возлюби Бога в себе, но не себя в Боге», – не раз говорил мне Владыка. Этим он жил и жил счастливо. А что может быть счастливее одновременного служения и людям, и Богу?
Мне, мусульманину, митрополит Николай спокойно и без назидания рассказывал, что может сближать этносы и конфессии, разные социальные слои: Труд, Любовь и, конечно, Вера. Чем глубже верует человек, тем терпимее он к окружающим, к обществу, государству, инакомыслящим. А сам Владыка и был ярким примером глубокой и истинной веры.
Хотя почему «был»? По сути, дело его живет и дает всходы и плоды, его ученики врачуют души людей, его книги читаемы. Он есть, коль скоро дело его живо. На ниве духовности не вырастают сорняки.
Уверен, что место погребения тела его будет местом укрепления духа живых, идущих по пути познания Бога Единого.
Что еще могу добавить я, грешный? Почти ничего. Ибо я пытаюсь судить о достойном и благочинном слуге Господнем лишь на основании увиденного моими глазами. А что глаза мои перед очами Всевышнего, знающего прошлое и видящего будущее?
Господь Единый, Аллах Милосердный уготовил отцу Николаю светлый путь и яркую жизнь на благо людей, их храмов, их детей.
Кто лучше Милосердного оценит содеянное слугой Его?
Цена жизненной юдоли митрополита – нетленность души его вечной и долгая память благодарных. Ибо жизнь его, данная Богом, прошла перед Богом и ныне пребывает в свете Его внимания.
«Кириллица», январь – март 2005 года